Ника (случай из практики)

На мое объявление в анонимных знакомствах «ищу нестандартные сексуальные практики» ответ пришел практически сразу. Невидимая корреспондентка оказалась на редкость понятливой и нам не пришлось долго говорить намеками. Мы сразу сошлись на пристрастии к медтеме и особенно – осмотрам и клизмам. Она достаточно откровенно написала, что ее интересуют только промывания кишечника (но почему-то застенчиво называя процедуру сокращенно – «кли»). И – категорично – «никакого секса». Жила она на другом конце Москвы, в таунхаусном поселке за кольцевой. Мы наметили день моего визита (куда-то ехать она тоже отказалась), но вечером пришло короткое сообщение – «меня уже украли». С чувством легкой досады я решил закрыть эту страницу своих знакомств, но через три дня от нее пришло новое сообщение.
«Меня надо подлечить, когда сможете?»
«Да хоть завтра. Но Вас ведь украли. Или уже вернули на место?»
«Он на этой неделе не может, а лечение прерывать нельзя», - ответила она с милой непосредственностью.
«Хорошо, приеду. Доктор не имеет права отказывать в помощи». Я попытался «сохранить лицо» и не играть роль лакея, бегущего на встречу по первому требованию.
«Приготовьте 5-6 литров кипяченой воды и постарайтесь ее остудить к моему приходу». Пусть знает, что требования есть и у меня.
В 11 утра я уже стоял у высокого забора, за которым виднелись крыши коттеджей. На мой звонок она ответила не сразу.
«Ой, Вы уже здесь? А я еще в душе. Сможете подождать минут 15?»
Сюрприз не особо приятный, но к счастью на улице лето.
«Да, конечно. Звоните, когда приготовитесь».
Я сел на скамейку, мимо которой периодически проезжали юные мамочки с колясками.
Позвонила она через 20 минут, немного задыхаясь (как будто откуда-то прибежала) объяснила куда пройти. Бабулька-вахтер у проходной, услышав к кому я иду, понимающе ухмыльнулась. Хотя, может быть, мне так показалось.
У ее крыльца стояли скульптуры пузатеньких ангелочков и большое белое кашпо с цветами. Дверь была приоткрыта.
Раньше я никогда не бывал в трехэтажных квартирах, поэтому зайдя внутрь немного растерялся. Первый этаж, видимо, был кухней и столовой. Блестящий паркет, роскошный обеденный стол, два вычурных кресла – и никого. На плите стояла большая кастрюля из нержавейки, наполненная еще горячей водой. Что же, она послушалась, но вода вряд ли остынет в ближайшее время.
«Вы здесь? Я сейчас» - откуда-то сверху донесся приятный высокий голос.
На деревянной винтовой лестнице сначала показались худенькие ноги, потом полы короткого розового халата, и через мгновение я увидел хозяйку.
Она оказалась жгучей брюнеткой, поразительно тоненькой для своих лет (в переписке сказала, что ей 49), с изящными руками, и огромными черными глазами.
- Извините, - улыбнулась она, - я должна еще выпить кофе. Давайте со мной.
- Нет, спасибо, может быть потом.
- Тогда поднимайтесь наверх, зайдите в душ. Простите, - она немного замялась, - я очень реагирую на любые новые запахи.
В чужом доме приходится подчиняться, да я и рад был зайти в душевую (а еще больше – в туалет). Винтовая лестница с лакированными ступеньками оказалась крайне неудобной. Пришлось (благо, что она отвернулась к кофемашине) держаться за стенку.
На втором этаже была только большая спальня и душевая напротив лестницы. На высокой кровати с изящными металлическими спинками были разложены упаковки впитывающих пеленок, несколько рулонов полотенец, два запечатанных тюбика с гелем и, конечно, розовая резиновая клизма с длинным прозрачным шлангом. Ника (как она представилась) подготовилась к моему визиту основательно.
Осмотрев «фронт работ», я направился в душ. Внутри все было так же роскошно, дорого и предусмотрительно – у дверей висело не только большое мохнатое полотенце, но и мужской махровый халат. Мылся я на редкость старательно, памятуя о сверхчувствительном обонянии пациентки (хотя вонючкой меня никто не считал). Халат я оставил на месте – медицинская спецодежда была со мной. Я облачился в белый халат, шапочку, надвинул на подбородок маску, надел на шею стетоскоп и положил в карман белые резиновые перчатки. Перенес свой раскрытый чемоданчик на столик рядом с кроватью и подошел к лестнице, откуда доносится кофейный аромат.
- Пациентка, Ваша очередь! – кричу с напускной комической строгостью.
- Доктор, я сейчас! – ответ звучит немного испуганно.
Через несколько секунд по лестнице цокают острые каблучки туфель. Ника успела не только выпить кофе, но и переодеться. Теперь на ней полупрозрачный розовый пеньюар, под которым виднеются ярко-красные трусики и лифчик. На ногах – длинные черные чулки, доходящие почти до промежности, и лаковые туфли на высоченных шпильках. Сейчас она больше похожа на проститутку, чем на пациентку. Но и мой вид ее, видимо, впечатляет. Она глубоко вздыхает и опускает глаза.
- Я готова, доктор…
Сажусь в кресло, вдеваю стетоскоп в уши.
- Снимите пеньюар и подойдите ко мне.
Ника, неуклюже пошатываясь на шпильках, подходит к кровати, бросает на нее пеньюар и останавливается в полушаге от моего кресла.
Прижимаю чашечку стетоскопа под левой грудью.
- Дышите спокойно и глубоко.
Ее сердце колотится как у пойманной птички.
- Повернитесь спиной.
Расстегиваю лифчик и несколько раз прижимаю стетоскоп к худенькой спинке.
- Лицом ко мне.
Лифчик сползает, она поворачивается и бросает его на кровать. Грудь маленькая и отвисшая, но темно-коричневые соски достаточно крупные. Приподнимаю левую грудь и прикладываю стетоскоп к горячей влажной коже. Ника тяжело вздыхает.
- Что же, все в порядке, шумов не слышу.
Вынимаю стетоскоп из ушей и, положив левую грудь на ладонь, начинаю методично прощупывать ее сверху. Пациентка закрывает глаза и поджимает губы, видимо прислушиваясь к своим ощущениям.
- Так больно? А так?
- Нет… нет… - говорит она еле слышно.
- Снимите трусы, - командую я. Они тут же отправляются следом за лифчиком. Лобок она бреет, но не до полной гладкости.
Повторяю те же действия с другой грудью, потом провожу пальцем по голой промежности. Странно, она почти не увлажнилась.
- Что же, у Вас почти все в порядке, - торжественно объявляю я.
- Доктор, Вы сказали «почти», значит что-то не в порядке? – ее голос звучит робко.
- Обычно женщин хотя бы немного возбуждает массаж молочных желез, - отвечаю с улыбкой.
- Ааааа, Вы об этом, - успокоенно тянет она. - Не обращайте внимания, меня трудно возбудить и тем более заставить кончить. Сквирт был всего раз в жизни.
- Ну тогда укладывайтесь на левый бочок, пора переходить к водным процедурам.
Ника застилает ближнюю половину кровати клеенкой, вскрывает и разворачивает впитывающую пеленку и останавливается в растерянности.
- Головой куда?
Я только сейчас заметил, что клизму повесить некуда, только в противоположную стену ввинчен маленький крючок на уровне моих глаз.
- А как Вы делали клизму раньше? Где она висела?
- Не знаю, доктор держал ее в руках… Но мне недавно сделали этот крючок.
- Вижу… До него еще надо достать.
К счастью, кровать очень легкая и я легко перетаскиваю ее.
- Теперь на левый бочок, спинкой ко мне, голову на подушку.
Ника легко запрыгивает на кровать и принимает нужную позу. Пододвигаю к животу вторую подушку.
- Правую ножку согните и положите на подушку.
Вскрываю упаковку и разворачиваю
Окно напротив кровати открыто и покачивается под летним ветерком. Так же открыто окно в коттедже напротив, метрах в 20-30.
- У Вас нет занавесок? Все ведь видно.
- Пусть смотрят, - говорит она полусонно. – Меня это возбуждает.
И действительно, приоткрытые лепестки ее вагины слегка поблескивают.
Я собираю клизму, присоединяю к ней свой фирменный металлический наконечник и иду наполнять ее водой.

Идею использовать воду из кастрюли на первом этаже я оставил сразу – она будет остывать еще часа три-четыре, а вливать в человека горячую нежелательно. Регулирую воду из крана над умывальником до чуть теплой, засовываю мешочек клизмы под кран, и пытаюсь раскрыть его под струей. К сожалению, кран низковат: набрать получается не больше половины. Но для первой клизмы больше литра и не надо. На пару секунд открываю заслонку, выпуская блестящую струйку в открытую душевую кабину, и выхожу в комнату.
Ника лежит совершенно расслабленно и не шевелится. Уснула?
Вешаю клизму на крючок и заглядываю ей в лицо. Глаза полузакрыты, но она не спит.
- Начинаем? – она заметила мой взгляд и улыбнулась краешками губ.
- Да, надо Вас приготовить.
Осторожно разминаю ее ягодицы. С ней больших усилий не требуется - попка совсем небольшая. Вскрываю тюбик с гелем, надеваю перчатку на правую руку и выдавливаю несколько капель на перчатку сбоку. Оттягиваю левой рукой верхнюю ягодицу и сначала осторожно, потом более настойчиво провожу скользким ребром ладони по ложбинке. Пациентка не шевелится, по-прежнему притворяясь полусонной.
Несколько раз провожу сверху вниз большим пальцем, по пути ненадолго погружая его в анус и останавливаясь у раскрытой вагины. Теперь дыхание Ники намного слышнее, а ранее безвольно вытянутая рука начинает судорожно комкать простыню.
Надеваю вторую перчатку и вращаю большими пальцами у входа в анус. Потом ставлю пальцы обеих рук по обе стороны упругого отверстия и растягиваю его медленно и осторожно, как будто мну мягкие эспандеры. Коричневое колечко, ранее плотно сжатое, наконец раскрывается, показывая темную глубину. Пациентка наконец шевельнула попой, нога на подушке заметно подергивается.
Растягивая анус левой рукой, ввожу внутрь указательный палец. Ника чуть слышно охнула и несколько раз мотнула попой – то ли пытаясь освободиться от пальца, то ли, наоборот, больше насадиться на него.
- Расслабьтесь, пациентка, сейчас начнем.
Ника замирает. Я вынимаю палец, укладываю блестящий наконечник в ложбинку сверху и слегка надавливаю круглым шариком на анус. Он входит моментально, как будто его давно ждали. Погружаю наконечник до конца, теперь у колечка прозрачная трубка.
- Сделайте глубокий вдох.
Пациентка послушно вздыхает, я отодвигаю пластиковую заслонку, но вода внутри прозрачной трубки не движется.
- Сейчас все исправим.
Несколько раз двигаю наконечник взад-вперед. Клизма покачнулась и издала характерный звук. В трубке ясно виден бегущий ручеек.
- Дышите ртом и глубоко, - командую я. Наклоняюсь к ней и глажу животик круговыми движениями. Глаза Ники закрыты, из полуоткрытого рта вырывается прерывистое дыхание. Когда-то я слышал такое у женщины, сидящей на моем члене.
Бесстрастная клизма чмокает, она пуста. Я вытаскиваю наконечник.
- Как, уже? – растерянно спрашивает пациентка.
- Да. В туалет очень хочется?
- Нет…
Удивительно. Все такое крошечное, включая животик – а она не хочет. И куда все уместилось?
- Тогда полежите 5 минут с водичкой, это очень полезно, - нравоучительно заключаю я.
Снимаю клизму с крючка и ухожу в душевую. Наполнить ее до конца – еще тот квест. Но выход найден: снимаю халат, чтобы не забрызгаться, и наполняю ее из лейки душа, держа на весу под струйками. Теперь Нику ждут все два литра, неужели ее попа и это «проглотит»?
Из комнаты доносится жалобный голос.
- Доктор, мне нужно в туалет!
Я вешаю клизму на крючок для халатов.
- Конечно, идите сюда.
Слышны торопливые шаги, я еле успеваю надеть халат. Голая Ника влетает в душевую и плюхается на унитаз. И недоуменно замирает, глядя на меня.
- Как? При … Вас?!
- Конечно, я ведь доктор. Должен все контролировать.
Она корчит непонятную гримаску, закрывает глаза и краснеет. Розовым становится не только лицо, но и верх груди. Ника несколько раз вздыхает.
- Простите… Не получается…
- Ничего, сейчас помогу.
Закатываю рукава и становлюсь на одно колено рядом с пациенткой. Несколько раз поглаживаю животик круговыми движениями, потом сильно давлю на него сверху. Ника жалобно стонет, мотает головой и вдруг взрывается мощной струей. Я тут же жму кнопку спуска за ее спиной.
- Не любите запахи, доктор? – ее голос звучит одновременно и жалобно, и иронично.
- Не волнуйтесь, я привык… Да и запаха особого нет.
Давлю животик снизу, от лобка. Ника обнимает мои плечи и пускает еще одну струю. Ее лицо уже пунцово-красное.
- Простите… Я не привыкла к такому… Может Вы выйдете?
- Я выйду, а Вам станет плохо. Нет, привыкайте.
Ника затихает и несколько секунд прислушивается к себе.
- Доктор, наверное все. Мне надо подмыться.
- Не беспокойтесь, я сделаю и это. Только снимите чулки.
Пациентка повинуется и заходит в кабину уже совсем голая. Опять снимаю халат.
- Повернитесь спиной, согнитесь и разведите ягодицы.
Направляю тугую струю душа на ее анус. Потом беру с умывальника дозатор с гелем для рук и обильно поливаю уже в общем-то чистую ложбинку.
- Самой ничего делать не надо, - я размазываю гель по всей промежности, касаясь и горячих губок. С каждым прикосновением она легонько и высоко ахает.
- Доктор… Простите… Кажется опять.
Я отпускаю ее, она мгновенно перепархивает на унитаз и опять застывает в недоумении.
- Наверное показалось…
- Ничего, сейчас проверим.
Я приношу из комнаты перчатку с гелем, надеваю ее на правую руку и опять становлюсь на колено рядом с пациенткой.
- Раздвиньте ноги.
Несколько капель геля на палец, нашариваю за вагиной маленькую дырочку, вхожу в нее и медленно вращаю.
- Ой! Мне стыыыыдно! – жалобно пищит Ника, но на перчатку исправно льется горячее содержимое ее кишечника.
На перчатке остались только небольшие коричневые крошки, споласкиваю руку в умывальнике, обновляю смазку на пальце, вхожу еще раз. Похоже, пациентка смирилась с ситуацией и выпускает последнюю порцию уже нисколько не смущаясь. На перчатке нет ничего.
- Еще немного посидите.
Я, держась за стенку, спускаюсь на первый этаж и зачерпываю из кастрюли большую чашку воды. Так же осторожно поднимаюсь.
Ника сидит, опираясь на локти, глаза закрыты, на лице легкая улыбка.
Протягиваю ей кружку.
- Вы должны выпить все, сейчас продолжим процедуры.

Ника покорно берет чашку, делает несколько глотков и отдает ее мне.
- До конца не осилите?
Она виновато мотает головой.
- Ладно. Есть какой-нибудь коврик для фитнеса?
- Сейчас поищу, - она отвечает совершенно без удивления, полностью мне доверяя и ничего уже не боясь.
Ника встает с унитаза и выходит. Я наскоро переодеваюсь – теперь на мне только предусмотрительно захваченные плавки и душевые тапочки.
Пациентка появляется со свернутым в рулон голубым резиновым ковриком. Разворачиваю его и укладываю одной половиной в душевую кабину, другой наружу.
- Встаньте на четвереньки головой ко мне.
Придерживая ее за локоток, помогаю умоститься на коврик. Ника опускает голову и покорно ждет.
Наполненная двухлитровая клизма качается над ней. Я заменяю наконечник более толстым, с широким отверстием. И опять аккуратно смазываю уже расслабленное колечко ануса.
- Теперь у нас по плану глубокое промывание. Если не сможете терпеть – не сдерживайтесь. Вы в душевой кабине и все легко смыть.
Ника еле заметно кивает опущенной головой.
- Хорошо, доктор…
Ловлю раскачивающийся рядом с ней шланг и легко ввожу толстый наконечник.
- Дышим ртом, глубоко. Расслабьтесь.
Открываю воду, клизма дергается и сипит. В чистую попу вода вливается намного быстрее. Ника, замерев, постанывает.
- Ах… ах…
Опять становлюсь рядом на колено и массирую животик и клитор. Клизма опадает на глазах.
- Потерпите, еще чуть-чуть.
«Больная» вдруг жалобно вскрикивает:
- Не могу больше!
Встаю, обхватываю животик обеими руками и пытаюсь ее приподнять. Наконечник, разбрызгивая остатки воды, вылетает. Из попы бьет длинная сверкающая струя.
- Умничка, у Вас все в порядке. Не бойтесь, так надо.
Но она и не боится. Тут же о стенку душевой разбивается следующая струя, уже оставляя небольшие коричневые пятнышки. Я сразу смываю их душем.
- Ну как, нравится?
- Да… - еле слышно выдыхает она.
Отвинчиваю душевую лейку и засовываю трубку вглубь мешочка клизмы. Немного отрываю воду, регулирую температуру до чуть теплой. Теперь струя из наконечника льется непрерывно.
- Сейчас Вы будете чистой, как стеклышко.
- Да, доктор… - пациентка полностью смирилась с происходящим.
Опять перекрываю воду заслонкой и ввожу наконечник в крошечное черное отверстие. Анус уже не закрывается полностью. Из висящей сверху переполненной клизмы на спинку Ники льются струйки воды.
- Расслабьтесь и не сдерживайтесь.
Открываю заслонку и придерживаю наконечник в попе, немного двигая его взад-вперед. Ника все время тихонько ахает, периодически орошая мои руки все новыми и новыми фонтанчиками. Так проходит минуты две.
- Сейчас закончим…
Закрываю кран и отпускаю наконечник. Он тут же вылетает из попы вместе с длинной чистой струей.
- Постойте так немного.
Достаю из раскрытого чемоданчика крупный фаллоимитатор, обильно смазываю его гелем и опять опускаюсь на колени рядом с «больной».
- Раздвиньте ноги пошире.
Неторопливыми «ввинчивающими» движениями погружаю его в раскрытую вагину, сначала делаю несколько движений у входа, затем заталкиваю до конца.
Ника легонько ойкает и выпускает еще одну струю в стенку. Аккуратно двигаю страпон взад-вперед, поддавливая снизу свободной рукой животик.
Она выпускает еще один небольшой фонтан и тяжело дыша бормочет:
- Кажется всё…
- Вы молодец! Встаем и раздвигаем попку! – бодро командую я.
Ника медленно поднимается, придерживаясь за стенку, и наклоняется, послушно раздвигая передо мной ягодицы. Направляю в совершенно чистую ложбинку пенящуюся струю, промокаю все пушистым полотенцем. Она поворачивается и обнимает меня за шею обеими руками. Подхватываю изящное тельце под коленками и несу его в комнату.
На кровати укрываю пациентку махровой простыней, нежно глажу волосы.
- Отдохните…
Мне давно уже надо в туалет. Иду в душевую, выпускаю струю из изнемогшего члена и вытираюсь сам. Набрасываю махровый халат, возвращаюсь в спальню и… Теперь сюрпризы ждут меня.
Она совершенно голая стоит на четвереньках у края кровати, опустив голову и задрав попу, ноги чуть свисают. Справа лежит тюбик с гелем и розовый волнистый анальный массажер. Кресло придвинуто к кровати.
- Доктор, Вы не могли бы еще немного поработать с моей попкой? – говорит Ника бодро и без тени смущения.
- Разумеется, пациентка. Как раз собирался Вам это предложить.
Вру, конечно; я был уверен, что процедуры окончены.
Сажусь в кресло, анус Ники бесстыдно поблескивает почти у моих глаз. Выдавливаю на массажер длинную полоску геля, аккуратно размазываю его по передней половине и остатки – по анусу. «Больная» нетерпеливо виляет попой.
- Я давно готова…
Тонкий конец массажера входит в анус легко, как карандаш в пенал. Так же мягко проскальзывают и увеличивающиеся шарики. Ввожу его на две трети, вытаскиваю почти до конца и опять погружаю. Ника сладко постанывает.
- Глубже…
Вставляю розовый стержень почти до конца и медленно двигаюсь обратно. Повторяю так еще несколько раз. С каждым погружением попа начинает немного подаваться навстречу.
- Резче… Сильнее…
Ее голос звучит непривычно глухо, будто она говорит в подушку.
Выполняю просьбу, орудуя массажером как чистящим ершиком. Ника вдруг судорожно хватается за ягодицы и с силой раздвигает их.
- Еще… Не останавливайся!
Розовый стержень ходит в ней как паровозный поршень. Вагина под ним ярко блестит от слизи.
- Прикоснись языком к клитору! – истерично вскрикивает «больная».
Я припадаю к блестящим солоноватым лепесткам, нашариваю языком складку их соединения и… в рот бьет тонкая сильная струйка. Уже не из попы.
Ника несколько раз взбрыкивает ногами, почти доставая пятками до ягодиц, и в изнеможении валится набок. Рядом с кроватью небольшая лужица (глотать ее сквирт я конечно не стал).
- Доктор, Вы мастер, - тихо говорит она. – Подождите, приду в себя и угощу Вас кофе.
- Я поеду наверное, - деликатно предлагаю я и иду переодеваться. Она не возражает.
Когда я вышел из душевой, Ника была уже в изящном халате и опять в туфлях на шпильках. Только что накраситься не успела.
- Вы ведь приедете еще? Или у Вас запись за месяц?
Я так и не понял, шутила она или говорила серьезно. Но позвонила уже через неделю.
- Доктор, нужна Ваша профессиональная помощь.