Pavel, 61 год
Торжок, Россия
|
|
Глава двадцать четвёртая. Рогатая Луна
Весь день Павел страдал: рубцы от ведьминской трости воспалились, припухли, и временами спину и бока сводило кратковременной судорогой. Он с сожалением вспоминал, как лечила его милфа дома, на Маркистане. Да, признался он самому себе, забыв, что внутри него сидит ещё ехидная попутчица, да, золотой милфин дождик был бы сейчас ох как кстати! Рубцы бы исчезли за пару часов!
Отрядный колдун Монгол лечить его не соизволил. Сунул какой-то противный, горько-солёный отвар и всё, забыл про Москвича. Сам до вечера плёл из экзотической прибрежной растительности боевые амулеты для всей группы – пояса и маскировочные венки. Сам же тщательно примерял и прилаживал всю эту амуницию на каждом из парней, готовился к бою очень серьёзно и аккуратно.
Вечером, за ужином, Змей довёл до всех новую вводную. С этого момента личные позывные отменялись на время операции. Вместо них каждый получил свой номер. Сам Змей, как временно исполняющий обязанности командира, значился теперь как номер Первый. Монгол, соответственно стал номером Вторым. Мага – Третьим. Андрей из Пацана Вчерашнего превратился просто в Четвёртого. А ещё один взрослый мужчина в очках, имени которого Павел так и не запомнил (кажется его все звали просто Мутный) стал Пятым. При этом распределении Змей на пальцах показывал каждому его номер, не произнося его вслух.
«Удобно и грамотно, - подумал Павел. – Теперь управлять действиями отряда можно молча, пальцами одной руки. Всё-таки выучка у ребят отменная».
- И последний вопрос, - вздохнув, сказал Змей, в упор поглядев на Москвича. – С какого расстояния ведьма гарантированно может взять под контроль человека?
- С расстояния, на котором она сможет увидеть его зрачки, - немного криво сформулировал Павел.
- Ну, то есть метров с трёх-четырёх? – уточнил на всякий случай Змей.
- Да, - Павел уверенно кивнул.
Монгол со Змеем многозначительно переглянулись.
- Всё, всем спать! – гибко поднявшись из позы Лотоса, скомандовал Змей. – Подъём будет ранним и внезапным.
Шторм тем временем нарастал, хотя казалось, что волн выше пяти метров просто не бывает в природе. Отряд во избежание затопления лагеря свернул палатки и переместился в пещеры, укрытые под самым песчаным обрывом. Первым на ночное дежурство был назначен Андрей, и Москвич воспользовался этим, чтобы поболтать с приятелем, поделиться с ним своими сомнениями.
- Ты же понимаешь, что это вероломство, - начал он тихо, как бы опасаясь, что их могут услышать, хотя из-за грохота океанской стихии это было просто физически невозможно.
- Что именно? – искренне удивился Андрей.
- Ну… вот это вот ночное нападение. Нельзя назначать переговоры, и одновременно идти на штурм. Это называется вероломство. Вообще-то это военное преступление.
Андрей возмущённо покачал головой.
- Какое, нахрен, военное преступление? Какое вероломство? Что ты такое несёшь! Вероломство – это плохое слово, это когда враги на нас нападают! А мы… Мы просто применяем военную хитрость! Так все делают!
- Вот из-за таких военных хитростей мы и проиграем, - осознав всю бесполезность дальнейших дебатов, грустно вздохнул Москвич.
- Знаешь, за подобные разговоры, - поигрывая желваками, строго сказал Андрей, - на войне можно схлопотать как минимум яму.
- Слышал, - отозвался Павел. – Вернее читал. Ямы, подвалы, в крайнем случае, могут и коленки прострелить… Ладно, ты меня, Андрюха, извини, если я что-то не то сказал. Скорее всего, ты прав. И будем надеяться, что всё пройдёт удачно.
Он поднялся и осторожно побрёл вглубь пещеры, держась рукой за неровную стенку. Туда, где в тусклом свете свечной лампы спали вповалку остальные бойцы мятежного отряда Витязь, умевшие моментально засыпать по приказу своего командира и не ведавшие вообще никаких сомнений.
…Змей разбудил всех за час до рассвета, едва лишь посветлело небо, и начался прилив. Теперь волны грохотали аккурат под самым обрывом, и подниматься на плато приходилось по узенькой, едва различимой в тропических зарослях дорожке. Все собрались быстро и в абсолютном молчании. Каждый знал свою задачу и свой индивидуальный маршрут. Отряд собрался воедино лишь на несколько секунд, поднявшись на плато, и тут же рассыпался – бойцы поодиночке исчезали в лесной чаще, тая в предрассветном тумане. Каждый боец должен был добраться до ведьминского дома самостоятельно и строго в одно и то же время. Таким образом выследить и перехватить их на маршруте не смог бы никто.
Они всё сделали правильно, спланировали и подготовили операцию как их учили, в соответствии с учебниками и методичками. И никто бы не смог их обвинить в провале этой операции. А то, что это провал, Москвич понял сразу, едва они проникли в сад, скрывавший ведьминский особняк от слишком жаркого солнца и через чур любопытных людских глаз.
И понял он это не умом даже, а своей внутренней зверино-волшебной сущностью, когда увидел, как над самой крышей особняка сверкает полумесяц нарастающей Луны. Этот полумесяц был настолько огромен, что Москвич поначалу даже не поверил своим глазам. Подумал, что это какое-то наваждение, или даже некий особый знак ему лично. Но протёр глаза, пригляделся повнимательнее, и понял что не так с этим небесным светилом, в чём его странность. Месяц висел рогами строго вверх, а его нижнюю половинку временами прикрывали проплывающие мимо темные облака, так что сходство со стилизованным изображением Лукавого было просто фантастическим.
Но задерживаться в саду не стали. Змей на пальцах показал каждому зону его ответственности – проще говоря кому через какое окно штурмовать здание, и коротким свистом дал сигнал к атаке.
В дом они ввалились с трёх сторон, все сразу, одновременно, и ни одна рама, ни одного окошка даже и не скрипнула. Профи! – с восхищением подумал Москвич, залезая последним. В доме было тихо и совершенно пусто. Лишь на двух ближайших к двери кроватях спали две молодые девушки. В полумраке предрассветных сумерек Москвич хорошо разглядел разметавшуюся по подушке рыжую копну волос. Это явно была Стеша. Вторая фигура на соседней кроватке прикрылась тонкой кружевной полупрозрачной простынкой, и под ней угадывалась худенькая фигура Рикки-Тикки. Павел горько вздохнул и утвердительно кивнул Монголу на его вопросительный взгляд.
Ну, вот и всё, - подумал он. Вот тот момент, когда ещё можно всё остановить, замерев в полушаге от роковой черты, за которой твоя жизнь стремительно понесётся под откос. Ещё можно отступить, также тихо уйти отсюда, как пришли, затеряться где-нибудь в джунглях и больше никогда не встречаться с этими проклятыми ведьмами. Можно, в конце концов, построить какую-нибудь шхуну, договорившись с местным населением и попытаться доплыть до ближайших торговых путей…
Но он понимал, что ловушка, которую они сами себе так старательно и упорно строили, уже захлопнулась. Обезьяна ни за что не разожмёт кулак, в который попал апельсин. Этих несчастных ребят ждут такие приключения, о которых они даже не подозревают. И в которые до конца не верят, сколько бы он лично их не предупреждал.
Разумеется, никто не остановился, никто не захотел отступать. По взмаху руки Змея, его бойцы молниеносно бросились на спящих ведьмочек. Перевернули кровати, сбросив тела на пол и, заломив им руки и ноги так, что отчетливо хрустнули молодые косточки, «упаковали» пленниц, связав их «конвертом» - самым болезненным способом, каким обычно фиксируют опасных террористов и диверсантов. Ни вздохнуть, ни охнуть, ни пошевелить даже пальцем. На голову каждой надели специально заготовленный холщёвый мешок, чтобы исключить даже визуальный контакт ведьмы с нападавшими.
Всё случилось за полсекунды, не более. И выполнив задание, бойцы также молча рассредоточились по коридору, заглядывая во все остальные комнаты. Простота и скорость, с которой им всё это удалось провернуть, а также отсутствие остальных обитательниц жилища, внезапно насторожили Змея. Он замер, прислушиваясь и отступая в темноту, потащив за собой Монгола. И вовремя! Внезапно полумрак коридора и комнат разрезали плотные белые тугие лучи света, ударившие в пустоту дома через все окна и центральную дверь. Таким образом, на короткий миг дом осветился нестерпимо белым колдовским светом по сем направлениям так, что спрятаться от его лучей было практически невозможно. Мага и Мутный, попавшие под луч, рухнули молча. Андрей, которого лишь немного зацепило, попытался спрятаться за перевёрнутую кровать и подполз к Москвичу, который просто присел на корточки по старой зэковской привычке.
- Что за херня? – спросил он шёпотом, чтобы не выдать своего волнения.
- Ну, у них есть такие фонарики… - также шёпотом ответил Павел. – Они ими могут парализовать человека.
- Навсегда? Насмерть?
- Не, не думаю. На какое-то время. Что-то вроде шокера. Хотя если в глаза попадёт – может и ослепить. Но точно не знаю…
Едва зловещие белые лучи погасли, Монгол тут же кинулся к лестнице, ведущей наверх, на второй этаж. Змей, сумевший укрыться за полуприкрытую дверь, спросил вполголоса Москвича:
- Подвал в доме есть?
Москвич пожал плечами.
- В любом случае не вариант, - ответил он, откашливаясь после долгого молчания. – Они наверняка закрыли периметр. Не проскочить…
Сверху, видимо с крыши раздался мощный вопль Монгола на непонятном древнем языке. Это не был вопль отчаяния, скорее это было похоже на призыв муэдзина на молитву. Но намного более громкий и надрывный. Через секунду ещё один и ещё…
- Он хочет пригнать сюда шторм? – робко спросил Москвич.
Змей ничего не ответил, лишь мрачно поглядел на Москвича, что-то усиленно соображая.
- Тебя сильно зацепило? – Павел перевёл взгляд на Андрея.
- Левую руку и ногу не чувствую. Словно их нет у меня вообще. Это надолго?
- Хрен его знает.
- Не волнуйся, - внезапно отозвалась одна из пленниц, переворачиваясь и ловко освобождаясь от пут, словно змея. Она стащила с головы мешок и все с изумлением увидели, что это была… сама директриса. Азалия Нероновна, собственной персоной! – Будешь себя хорошо вести – вылечу. А нет, так походишь полу-паралитиком, на тележке покатаешься.
Рядом с ней смеясь и попукивая, также легко и весело зашевелилась и вторая дама. Сердечко Москвича ёкнуло и провалилось куда-то вглубь его естества, когда он заметил, как увеличилась в габаритах её фигура. Мешок также полетел в сторону и его повелительница, великая и ужасная Екатерина Бэнечко, весело крутя головой и отплёвываясь, после пыльного мешка, взглянула на окаменевшего Змея.
- Ну? – спросила она кокетливо. – Чего замер, как таракан при виде тапка? Вы же хотели взять в заложницы пару наших воспитанниц, чтобы вести с нами переговоры. Мы вам облегчили задачу – вот мы в ваших руках. Сразу и заложницы, и начальство. Мы вас внимательно слушаем.
Павел, стараясь не дышать, чтобы не выдать своего присутствия, опустил глаза. Неловкость момента передалась и ему.
- Мы уйдём, - злобно прошипел Змей. – Вы нас больше не увидите.
- Ну иди! – кивнула ему директриса.
И тут же ослепительно вспыхнул белый обжигающий свет, пронзив весь дом насквозь. Змей даже не дёрнулся с места. Дамы продолжали смотреть на него молча, не скрывая своего скепсиса.
- Ладно, - сказала Нероновна, поднимаясь с пола. – Мне надоели ваши скучные рожи. Выходите с поднятыми руками и вставайте на колени. Или на выбор: можете попробовать сразиться с нашими парнями в честном рукопашном бою. Выиграете – можете идти на все четыре стороны. По территории Острова, разумеется! – рассмеялась директриса, не скрывая своего явного сарказма.
Она не спеша, и больше ни на кого не обращая внимания, направилась к выходу. Вслед за ней поднялась и Екатерина.
- Своего мальчика я забираю, - указала она тростью на Москвича. – Надеюсь, никаких возражений на этот счёт не последует?
Змей лишь молча сверкнул глазами, но из своего укрытия за полу-прикрытой дверью, так и не вышел. Москвич понял, что сопротивляться здесь больше никто не намерен. Ну разве что читавший на крыше свои зловещие заклинания Монгол, но его усилия пока никаких ощутимых результатов не давали. Шторм не пришёл на помощь восставшим. Наоборот, - он вроде как бы даже… стихал! Во всяком случае, былого грохота волн уже не слышалось.
20.02.2024 в 14:17